К моей памяти намертво припечаталась сцена, которую я наблюдала два года тому назад у Ленинградского вокзала в Москве. Было что-то около 6:30 утра. Я направлялась ко входу в здание вокзала, когда боковым зрением заметила двух совершенно пьяных колдырей, расположившихся у подземного перехода. Они страшно шатались, источая на метры вокруг себя запах спирта и шпрот, которыми как раз трапезничали.
Не то чтобы я притормаживала у всех алкашей, что встречаются мне на пути, но тут я замедлила шаг, когда услышала обрывок их разговора. Они с бешеной страстью полемизировали вокруг фигур действующего президента и его тогдашнего медийного оппонента. Если проще – один из них яростно топил за Навального, другой – за Путина.
– Да если он, б##, сейчас выведет людей на улицы, кранты твоему Кремлю на##, тут будет ре-во-лю-ци-я на##!
–У нас сильный президент. Он, б##, сильный политик. Как, на##, его уважают, на##, в мире, придёт, на##, сейчас другой – не справится, б##, с такой страной!
Я на секунду подумала, что это какой-то пранк. Два совершенно опустившихся человека в грязной рваной одежде, с синяками и ссадинами на лицах, принимающие капельницы с боярышником по утрам, ведут спор о политике? Черт, да откуда они вообще знают, кто такой Навальный? Они явно живут на теплотрассе, и вряд ли в этих широтах есть твиттер!
Но нет, ни одного признака розыгрыша, это самые что ни на есть колдыри. И в их споре столько искренности, сколько не в каждой слезинке младенца отыщется.
И если даже двух бездомных алкашей занимает по утрам тема политики, то что уж говорить об остальных. Таксисты, официанты, пилоты, нянечки, тренеры, инженеры, посудомойки, врачи, булочники и бизнесмены – все имеют свои мысли по поводу государственного управления. Попробуйте провести эксперимент. Заведите с любым человеком разговор на актуальную политическую тему – уверяю вас, ему обязательно найдется что сказать и чем возмутиться.
Одна из отдельных тем для обсуждения и осуждения – молодые люди, которые работают в политике. С администрацией президента, с правительствами регионов, с первыми лицами, с министерствами. Или, наоборот, – с оппозицией, с самыми активными оппонентами действующей власти.
Работаешь на власть? Ах ты продажный. Такой молодой, и зачем тебе эта грязь! Стал частью системы, боишься пойти своей дорогой, трус. Откаты берешь? Скоро еще и руки по локоть в крови будут. У твоего отца пенсия копеечная, а ты работаешь на его угнетателей, на этих обманщиков, которые страну разворовали!
Работаешь на оппозицию? Бездельник. Лучше бы работу нормальную нашел! Пешка в чужой игре, загубишь жизнь свою, потом никуда не возьмут. Предатель, изменник, кусаешь руку, которая тебя кормит. Сам с айфоном ходишь, за рубеж ездишь и еще лодку раскачиваешь!
Ну вот это, знаете, наше постсоветское: заводы стоят, одни политтехнологи в стране!
Не скрываю, что у меня немало друзей и знакомых, которые сотрудничают с нынешней властью. И я точно знаю, что именно эти люди получат особое удовольствие от того, что колонку о молодежи в политике я начала с истории про двух привокзальных бомжей.
Друзей и знакомых, которые поддерживают оппозицию и ненавидят действующих государственников, у меня меньше. Но они есть. Они делают сейчас или делали когда-то проекты, в которых жестко критиковали власть.
Это все не те люди, которые светят лицами с экранов и со страниц газет и работают говорящими головами. Это те, кто находится за кадром и решает, что говорящая голова будет говорить завтра и через какой канал. Технологи, пиарщики, айтишники, райтеры.
И вот чем все эти ребята отличаются от вечно недовольного гражданина, политическая активность которого сводится к бесконечным возмущениям и постам в твиттере для пяти подписчиков, среди которых его мама, спивающийся одноклассник и три бота. Вот эти ребята из Думы, из штаба несогласных, из районной администрации находятся в сильной позиции, в позиции действия.
Пока одни машут рукой на все и хнычут, как скверно жить, другие учатся, работают и лезут по веревочной лестнице наверх, чтобы попробовать хотя бы на что-то повлиять.
Работа в политике – это вообще не жизнь в райских кущах, как многие думают.
Это очень тяжело.
Те, кто сотрудничает с властью, перманентно вращаются в центрифуге унижений на совещаниях, обивания порогов кабинетов, абсолютного неприятия начальством прогрессивных идей, чувства стыда за действия коллег.
Те, кто сотрудничает с оппозицией, крутятся в мясорубке нестабильности, неприятия прогрессивных идей населением, проблем финансирования и просто страха за свою задницу и за задницы близких.
Работа в политике – это постоянное напряжение, огромное количество негатива, седые волосы в 27 лет и хронический вялотекущий невроз с сезонными обострениями.
И одни люди выбирают такой способ жить в свои 25–30 лет. А другие всю жизнь хнычут с провисшего от парализованных ленью ягодиц дивана, что политики делают все неправильно.
А как же бешеные деньги, которые они за это получают? Ведь они делают все это ради того, чтобы быть богатыми, не так ли? И да и нет. Деньги всем нужны, конечно, но есть пара нюансов. Бешеных денег сейчас уже точно нет, это во-первых. А во-вторых, даже если бы они были, поверьте, ну не существует таких денег, которые стоят этой адской нервотрепки. Это можно вынести только по любви.
Ни в коем случае не хочу создавать обобщенный святейший образ молодого политика, который прыгает по радуге и питается пыльцой альстромерий. Среди союзников любого лагеря есть и отличные ребята, и полные скоты – все как в любой профессии. Все как в жизни.
Даже лучшие из них иногда принимают настолько неприятные решения и делают настолько сомнительные вещи, что становится неловко. Что уж говорить о худших.
И провластные ребята, которые в 25 уже не отрывают языков от ботинка босса-чиновника и ищут, где бы украсть, – реальность. И молодые оппозиционеры, которые поехали головой на почве политической борьбы и готовы ради хорошей картинки для Guardian держать своих пятилетних детей на морозе с плакатом "Смерть ЕДРу" до обморожения конечностей, – реальность.
Но тех, кто не в себе, сразу видно. А вот тех, кто в себе и по 6 часов объясняет мужчинам с дорогими часами за закрытыми дверями, почему нельзя бить дубинками людей на митингах, – не видно. Правда, их мало. Но это именно они заслуживают уважения.
И как бы то ни было, эти люди – как самые умные и благородные, так и самые поехавшие и беспринципные, – там, в сильной позиции. И это они принимают решения за тех, кто их ругает и осуждает.
Вполне принято восхищаться молодыми талантливыми людьми, которые отдают себя непопулярному или непрестижному делу.
– Дима такой молодец, преподает детям в родной деревне английский язык.
– Да, а ведь мог остаться в Москве, его приглашали переводчиком в международную компанию.
А Сережа, Катя, Вадим, Инна и Родион тоже могли что-нибудь другое. Уехать в другую страну или быть менеджерами, например. Спиться или выйти замуж и сидеть в декрете всегда. Но выбрали работу в одной из самых паршивых сфер на свете – в политике. И нравится вам это или нет, они уже влияют на вашу жизнь и будут делать это все сильнее.
Это не условный покрывшийся мхом лидер компартии. Это такие же люди, как вы. Они слушают ту же музыку, ходят в те же бары, смотрят те же сериалы и шутят те же шутки. Для них многие составляющие государственной машины так же дико выглядят, как для вас. Им тоже не нравятся бюрократия, пыльные ковровые дорожки на полу госучреждений и Милонов. Однако они выбрали сильную позицию, и это заслуживает уважения, потому что это – выбор, и это – попытка управлять жизнью, а не болтаться в ней как сами знаете что в проруби.
Читайте также:
Комментарии (0)